Лаборатория биогеографии и экологии

Историческая справка

Современная лаборатория биогеографии и экологии берёт начало от лаборатории географии биогеоценозов, созданной в процессе организации Тихоокеанского института географии в 1972 г. Продолжительное время её возглавляли Ю. Г. Пузаченко (1972–1980 гг.) и А. Н. Киселёв (1980–2005 гг.). Большую роль в истории подразделения сыграло объединение в 1991 г. лаборатории биогеографии (зав. лабораторией А. Н. Киселёв) и лаборатории экологии и охраны растительного покрова (зав. лабораторией Б. И. Сёмкин). Тогда же лаборатория получила своё современное название. В 2007 г. лабораторию возглавил С. В. Осипов.

Основные научные направления

• Ландшафтная экология, в том числе, антропогенная динамика экосистем и ландшафтов;
• Экология и география видов и сообществ;
• Проблемы эволюции растительного покрова;
• Тематическое картографирование (растительного покрова, животного населения, ландшафтов);
• Проблемы природопользования и охраны природы;
• Математические методы в географии и биологии.

Основные результаты научных исследований (2012–2016 гг.)

Получили развитие элементарная теория сходства и её приложения в биологии и географии (Semkin, 2011, 2012, 2015).

Основу теории составляют следующие разделы:

• дескриптивные множества (наборы) и их типизация; отношения, операции и меры на дескриптивных наборах;
• система аксиом мер сходства двух дескриптивных множеств (абсолютная мера сходства, относительные меры включения, относительная мера сходства);
• эквивалентность мер сходства и классы эквивалентности мер;
• мера сходства и мера различия;
• меры сходства и их связь с мерами разнообразия;
• многоместные меры сходства и различия;
• классы эквивалентности многоместных мер сходства;
• типизация многоместных мер сходства (типы, подтипы);
• согласование классов эквивалентности многоместных мер сходства;
• использование элементарной теории сходства в биологии и географии (оценка дифференцирующего разнообразия флор и сообществ, построение экологических карт и т.д.).

Впервые предложены статистические оценки для многоместных мер сходства и оценки отношений величин (Сёмкин и др., 2012; Semkin, Gorshkov, 2014 a). Различные приложения многоместных мер сходства опубликованы (Сёмкин и др., 2013; Сёмкин, Горшков, 2014 а, б). Впервые построен фрагмент экологической карты, на основе сравнения отношений между биотой и средой (на примере лесхоза "Дальневосточный", Приморский край) (Semkinetal., 2014).

На примере рекреационной динамики растительности изучена роль муссонного климата в формировании экологических ниш и экоареалов видов (Селедец, 2011а, б; Seledets, Probatova, 2012). Проанализированы экологические последствия рекреационного использования растительности в условиях муссонного климата. Показано, что муссонный климат обусловливает как характер рекреационной деятельности (пляжная и пикниковая рекреация, спортивный и научно-познавательный туризм), так и специфические воздействия рекреационной деятельности на растительный покров (прибрежно-морская, равнинная и горная растительность), а также на смену стадий рекреационной дигрессии с последующим восстановлением состава и структуры растительных сообществ при ослаблении или прекращении рекреационных воздействий.

Опубликованные к настоящему времени экологические шкалы для флоры России и сопредельных стран позволяют оценивать реализованные экологические ниши видов растений в различных регионах по таким факторам, как увлажнение, переменность увлажнения, богатство и засолённость почвы. По совокупности этих факторов произведена оценка степени приуроченности ряда характерных видов дальневосточной флоры к той или иной биоклиматической зоне (исследования проведены относительно важнейших представителей семейств, наиболее характерных для флоры Дальнего Востока России: Asteraceae, Rosaceae, Poaceae).

Выявлены основные тенденции трансформации экологических ниш видов при переходе из континентальной в прибрежную биоклиматическую зону: экологические нищи видов, связанных с аридными флорогенетическими центрами, сокращаются при переходе из континентальной в прибрежную биоклиматическую зону, экологические нищи видов, связанных с гумидными флорогенетическими центрами, сокращаются по мере удаления от морских побережий. В развитие концепции экоареала вида на примере трансформации экоареалов видов рода Potentilla (Rosaceae) на географическом профиле Сибирь – Дальний Восток России исследовано соотношение между экоареалом и реализованной экологической нишей при освоении видами экологического пространства в различных биоклиматических зонах. 

Описаны экоареалы Potentilla chinensis, P. flagellaris, P. longifolia, у которых восточная граница географических ареалов совпадает с морскими побережьями. Выявлены закономерности трансформации экоареалов видов при переходе из континентальной в прибрежную биоклиматическую зону. В различных биоклиматических зонах степень освоения видами Potentilla экологического пространства существенно различается. Оценить степень приуроченности вида к территориям континентальной или прибрежной биоклиматической зоны можно по результатам анализа экоареала в различных частях географического распространения вида. Трансформация экоареалов видов при переходе из континентальной в прибрежную биоклиматическую зону может осуществляться как путём сокращения, так и в форме расширения экоареала по мере приближения к побережью Тихого океана. Характер изменения экоареала при переходе из одной биоклиматической зоны в другую свидетельствует о типе адаптации к комплексу экологических факторов. Мы подразделяем виды Potentilla на континентальные (максимальный экоареал – в континентальной биоклиматической зоне) и прибрежно-морские (максимальный экоареал – в прибрежной биоклиматической зоне). Размер и конфигурация экоареалов могут служить индикаторами степени континентальности климата. Для оценки степени освоения видами экологического пространства использовались экологические шкалы увлажнения, богатства и засолёности почвы и антропотолерантности. Для каждого вида и каждого региона оценивались: положение на оси соответствующего фактора (ступени), диапазон (ступени), освоение экологического пространства (в процентах от максимально возможного). Анализ экоареалов видов в различных биоклиматических зонах позволяет выявить критерии оценки экологической специализации видов. Изучение экологических ниш и экоареалов видов злаков (Poaceae) на географическом профиле от центральной части Камчатского полуострова до восточного побережья Камчатки выявило большое разнообразие изменений реализованных экологических ниш видов, обусловленное изменением типа биоклимата. Анализ реализованных экологических ниш видов в различных биоклиматических зонах позволил выявить наиболее изменчивые экологические факторы и оценить роль различных эколого-биологических групп видов в каждой из биоклиматических зон (Селедец, Пробатова, 2016).

Показана область применения разрабатываемого нами метода анализа экологических ниш и экоареалов видов:

• выявление и описание типов экологических ниш видов в связи с проблемами фитоиндикации в различных биоклиматических зонах ДВР (Селедец, 2013а, б);
• выявление и описание особенностей освоения экологического пространства типичными для Дальнего Востока России представителями важнейших таксономических групп (семейств Poaceae и Rosaceae) в сравнении с континентальными регионами России – Сибирью и Забайкальем (Селедец, Пробатова, 2015 а, б, 2016а, б);
• решение таксономических проблем с использованием предлагаемого нами метода анализа экологических ниш и экоареалов видов (Селедец, Пробатова, 2012, 2015 а, б).

Рассмотрены вопросы динамики растительного покрова Дальнего Востока в плиоцене–голоцене (Урусов и др., 2013).

1. Для Северо-Восточной Азии выделено три уровня событий. На макроуровне особенно важны динамика растительности в системе межледниковье–оледенение, гибридизация видов и "интрогрессия" флор – консолидация генетически чуждых флороценотипов в едином ценозе. На мезоуровне выделена "эволюционная минута", равная минимальному необходимому для макроэволюции у сосудистых растений периоду (700 тыс. лет). В прибрежной зоне от Японии до Камчатки устойчивый режим атмосферной циркуляции не менее чем за 3 эволюционных минуты обеспечил становление эндемичного для Северо-Западной Пацифики крупнотравья. Микроуровень (эоцен–плиоцен) – это формирование эндемичных и характерных видов и флор в пределах гигантских морфоструктур центрального типа.

2. Мосты суши позднего плейстоцена обеспечили проникновение северо-восточносибирских, ангарских и даурских ценотипов на Кунашир и Хоккайдо, но дали ничтожный результат в пополнении флоры с юга.

3. Реальные флоры и растительный покров совпадают с субфоссильными и ископаемыми спорово-пыльцевыми спектрами в пределах достаточно широких пространств, соответствующих флористическому (или ботанико-географическому) району, только в случае почти ежедневных дождей в период цветения растений, как например, на Нижнем Амуре, Алтае и Саянах.

4. В позднем плейстоцене из-за установившейся в системе межстадиал-стадиал ротации климата макроэволюция у растений по крайней мере замедлилась, сменившись образованием гибридных видов и консолидированных ценозов.

5. Сниженные альпийские формы (виды и ценозы) своим низкогорным положением обязаны тектоническому погружению суши и, если возраст погружения не менее 350-700 тыс. лет, хотя бы отчасти эволюировали до подвидового и видового уровня.

6. Неравномерность погружения участков суши определяет различия высот, на которых находятся сниженные альпийцы, а общий морфоструктурный перекос в погружении Сихотэ-Алиня, Сахалина, Больших Курил маркируется в т.ч. положением зоны автохтонных субальпийцев, более низким на юге. Сниженные альпийцы по своей биологии всё же не идентичны их высокогорным популяциям и поэтому перспективней для интродукции.

7. Феномен дальневосточного крупнотравья связан не только с относительной древностью тектонического погружения, но и с развитием микротермных условий, однонаправленным похолоданием в условиях несуровой зимы и бурной весны якутского типа. Восточной Пацифике, несмотря на общность исходных видов, этот феномен не свойственен.

8. Географию флористических провинций Дальнего Востока (и не только) всё ещё в значительной мере определяю гигантские морфоструктуры центрального типа. Причём, хотя Арктическая морфоструктура первого порядка (по Г.И. Худякову) может рассматриваться прародиной циркумполярных тундровых и таёжных флор, что реабилитирует флорогенетические воззрения М.Г. Попова, она не является монополистом видообразования, близкую роль во флорогенезе играли и другие гигантские морфоструктуры центрального типа. Морфоструктуры центрального типа стали прародиной областных и провинциальных флор как макрорефугиумы характерных видов и высокогорных эндемов, макроизоляты, развивающиеся динамично и только на поздних этапах своего существования "впускающие" в свои пределы виды и ценозы соседних морфоструктур центрального типа.

Факторы, определяющие флористическое богатство и в целом разнообразие сосудистых растений на российском Дальнем Востоке, рассмотрены в контексте идей Л.И. Малышева (Урусов и др., 2012 а, б). К четырём факторам по Л.И. Малышеву в отношении российского Дальнего Востока следует добавить как минимум ещё девять:

1) объём палеофлоры климатического пессимума в позднем плейстоцене;

2) наличие или отсутствие вечномёрзлых почв теперь и на рубеже голоцена;

3) наличие рефугиумов теплолюбивых форм, включая макрорефугиумы на уровне ряда урочищ, например, в верхних частях бассейнов стекающих в Японское море, Татарский пролив, Охотское море рек, а также микрорефугиумы речных каньонов, горячих источников, отдельных гор, скал и водоёмов и убежища сниженных альпийских формаций, ассоциаций и видов;

4) наличие и масштабность консолидированных ландшафтов и экосистем, где в силу особенностей тектоники или смещения зональных растительных формаций сосуществуют вместе флороценотипы полидоминантного зимнеголого леса, дубрав, тайги, даже субальп, составляя самостоятельные синузии и ярусы растительного сообщества, чаще лесного;

5) особенности зимовки растений;

6) летний перенос влажного воздуха, например, с акваторий, обеспечивающий равномерное увлажнение при одновременном снижении тепла;

7) древность и интенсивность антропогенного пресса;

8) важность для расселения видов не только наличия «мостов суши», но и длительности их существования (в ряде случаев – Курилы–Сахалин – их эффект мал);

9) наличие способных к расщеплению на исходные родительские формы гибридов и криптогибридов и выраженность гибридогенных процессов в сообществах.

Разработано дендроинтродукционное районирование российского Дальнего Востока, являющееся своего рода инвентаризацией экологического потенциала территории, по сути представляющее итог оценки соответствия естественного растительного покрова современному климату. Оно может служить основой зонирования работ по интродукции, определения направлений поисков объектов дендроинтродукции. Определены самые перспективные дендроинтродукционные мероприятия (Урусов, Чипизубова, 2012).

Рассмотрены возможности интродукции древесных растений на российский север на основе составления климатических характеристик разных районов и областей. Сделан вывод о перспективности на Севере Европы, в особенности в её северо-восточной части, дальневосточных пород, чьи экологические оптимумы по крайней мере отчасти лежат в микротермной среднегорной зоне, т.е. выше 1100 м над ур. моря с суммой активных температур (∑_t°>10°C) 1000-1300º С (Урусов, Чипизубова, 2013).

Дополнена шкала теневыносливости древесных пород, составленная А. Л. Коркешко. Приведен список древесных видов-долгожителей Приморского края, а также условия формирования ассортимента растений для целей озеленения из представителей местной флоры (Урусов, Лобанова, 2016).

Рассмотрены проблемы восстановления биологического разнообразия, охраны природы и ландшафтного строительства на юге Приморского края (Урусов, Варченко, 2012 а, б, 2014 а, б, 2015; Урусов и др., 2014). Предложены меры введения в культуру редких и исчезающих видов, восстановления хвойных и экзотических видов, обустройства садово-парковых и городских ландшафтов. Рассмотрена вековая динамика растительности Восточно-Маньчжурских гор (Урусов и Варченко, 2013). Разработан экологический кадастр Восточно-Маньчжурских гор (Урусов и др., 2014).

Подготовлен обзор работ по естественному (спонтанному) и искусственному лесовосстановлению в горнопромышленных ландшафтах Дальнего Востока России (Ивакина, Осипов, 2016). Показано, что результаты исследований техногенных ландшафтов дальневосточного региона представляют собой обширный набор знаний, накопленных в течение полувека, но весьма разрозненных. Результаты большинства исследований относятся к ранним, реже средним, стадиям экологических сукцессий. Наиболее основательно охарактеризованы флористические особенности горнопромышленных территорий. Много работ посвящено закономерностям самовосстановления растительного покрова. Вопросы рекультивации рассматриваются для каждого участка отдельно. Отмечено, что не рассматривались процессы восстановления растительности дифференцированно для разных типов местообитаний, отсутствовали детальные ландшафтные и геоботанические карты нарушенных территорий, не развиты мониторинговые исследования естественного и искусственного лесовосстановления.

Изучен растительный покров карьерно-отвальных комплексов в лесостепных ландшафтах Приханкайской равнины (Ивакина и др., 2013; Ивакина, 2016; Осипов, Ивакина, 2016). Охарактеризованы четыре сукцессионные серии: ксеромезоморфная, мезоморфная, гигромезоморфная и гидроморфная. Показано, что растительность находится на начальных этапах формирования: несомкнутых и сомкнутых серийных группировок. Сукцессионные смены в первых трёх сериях идут со сходной скоростью. В масштабе 1 : 15 000 составлена карта растительного покрова одного из техногенных участков и его окружения. Рассмотрены вопросы рекультивации.

Выполнены разноплановые исследования растительности и экосистем таёжных и гольцовых ландшафтов центральной части Буреинского нагорья. Разработана классификация и дано описание классов растительных сообществ, микро-, мезо- и макрокомбинаций (Осипов, 2012 а, б; 2015). Выявлены и охарактеризованы основные катастрофические и сукцессионные смены растительного покрова: пирогенные, пойменные, заболачивания, литогенные и технолитогенные (Осипов, 2012 а, в, 2014; Осипов, Бисеров, 2016, 2017 а, б). Проведено ботанико-географическое районирование (Осипов, 2012 г). Охарактеризовано разнообразие почв (Осипов, Шляхов, 2012).

Для территории Буреинского заповедника и его охранной зоны подготовлена карта гарей последнего столетия и карта современного растительного покрова в масштабе 1 : 200 000 (Осипов, 2012 а, 2014; Осипов, Краснопеев, 2012, 2016). В рамках проекта РФФИ совместно с коллегами разработана серия карт местообитаний сосудистых растений, лишайников, копытных, птиц, паукообразных (http://gis.dvo.ru/web/?dir=Reserve_Bur_F).

На основе базы данных «Пихтово-еловые леса Приморского края» проведён анализ классов бонитета в различных типах леса, на различных типах местообитаний и в различных высотно-геоморфологических комплексах (Майорова, 2012, 2013).

Проведено изучение растительного покрова островов и прибрежных районов Приморского края (Киселёва, 2011; Родникова и др., 2012; Лящевская и др., 2013; 2014; Ганзей и др., 2016 а, б). Показано, что современная лесная растительность островов сложена преимущественно широколиственными лесами, широко распространенными по всему побережью залива Петра Великого. На острове Русском преобладают полидоминантные широколиственные леса, незначительную часть составляют хвойно-широколиственные, широколиственно-мелколиственные и мелколиственные леса, кустарниковые, луговые, болотные, прибрежно-водные, петрофитные и галофитные сообщества. Около половины площади острова Путятина занято антропогенно-изменёнными широколиственными лесами, в остальной части острова распространены черёмухово-ивововые леса, кустарниково-травяные и разнотравные сообщества скал, болот, озёр, морских террас, абразионных уступов и пляжей. Полидоминантный широколиственный лес также распространён на островах Рикорда, Сидорова и Герасимова, на безлесных участках – травяно-кустарниково-полукустарниковые сообщества и влажные луга. На малом острове Бычий – только кустарниково-полукустарниково-травяные сообщества. Реликтовые тисово-широколиственные ассоциации сохранились на острове Наумова. Для островов Скалы Крейсер, расположенных севернее залива Петра Великого характерна скальная растительность с доминированием стланцевых можжевельниковых сообществ (Киселёва и др., 2016). Выявлено, что на островах Морского заповедника наблюдается активное восстановление широколиственных лесов (Ганзей и др., 2016 а, б).

Рассмотрена проблема охраны липы в лесах Приморского края. Значение лип (липы амурской (Tilia amurensis), маньчжурской (T. mandshurica) и Таке (T. taquetii)) определяется их значением как основной ресурсной базы пчеловодства и их чрезвычайно значимой экосистемной ролью (Чипизубова, 2016). Рассмотрены разные способы сохранения липы в лесах Приморского края. Показано, что в современной ситуации реальной мерой сохранения липы станет только внесение в Перечень видов (пород) деревьев и кустарников, заготовка которых не допускается (приказ Рослесхоза от 05.12.2011 № 513).

Изучены отдельные вопросы парцеллярной структуры хвойно-широколиственных лесов. Рассмотрен механизм возникновения прикостровых полян и формирования их пространственной структуры, показано, что прикостровые поляны являются участками катастрофического антропогенного воздействия на экосистему (Осипов, Головина, 2012). Оценена роль древесных видов в процессах функционирования чернопихтово-широколиственных лесов Южного Приморья (Болдескул и др., 2015). Установлено, что листовой опад высокозольных лиственных видов деревьев значительно увеличивает ёмкость и скорость биологического круговорота и, соответственно, поддерживает биопродуктивность и стабильное функционирование исследованных ландшафтов. 

Рассмотрена пространственно-временная динамика условий формирования полигенетичных бурозёмов и роль антропогенного фактора в их генезисе. Показаны механизм формирования сложных полигенетичных бурозёмов полуострова Муравьев-Амурский, своеобразие морфологического строения почвенных профилей, состава их спорово-пыльцевых спектров, сопряжённых с данными возраста погребённых горизонтов [АY] (Пшеничников и др., 2012 б; Pshenichnikovetal, 2013). Рассмотрены бурозёмы с простым полигенетичным профилем, совмещающем в себе реликтовые и современные признаки почвообразования. Выявлено, что внутрипрофильное варьирование палинологических спектров генетических горизонтов в определенной степени отражает природу их полигенетичности (Пшеничников и др., 2016).

Выявлена взаимосвязь формирования и эволюции почв с динамикой биоклиматических условий в голоцене. Использование палинологических данных почвенных профилей бурозёмов острова Петрова позволило выявить в их эволюции два периода: холодный, определивший развитие оподзоленных бурозёмов, и сменивший его тёплый, сопровождавшийся активизацией аккумулятивно-гумусового и иллювиально-гумусового процессов почвообразования, что и обусловило своеобразие морфологического строения современных бурозёмов (Пшеничников и др., 2012 а). Установлено, что в условиях прогрессирующей антропогенной трансформации широколиственных лесов прослеживается сопряжённое нарастание геохимического воздействия моря на формирование бурозёмов, что определяет своеобразие их морфологического строения, физико-химических свойств и процессов гумусообразования и гумусонакопления (Пшеничников и др., 2012 в; Пшеничников, Пшеничникова, 2013, 2015).

Для островов залива Петра Великого (Попова, Рейнеке, Рикорда, Большой Пелис, Стенина) рассмотрены основные закономерности современной пространственной дифференциации почвенного покрова. Установлено, что современное состояние почвенного покрова островов обуславливается степенью антропогенного пресса. На заселённых островах Попова и Рейнеке в силу низкогорного характера рельефа, малой мощности и каменисто-щебнистого состава почв эродированность почвенного покрова довольно высока. В пределах заповедных островов Стенина и Большой Пелис отмечается положительная тенденция в изменении почвенного покрова под воздействием прежде всего природных процессов и восстановление условнокоренных ландшафтов (Родникова и др., 2012; Лящевская и др., 2013; 2014; Ганзей и др., 2016 а, б).

Показана специфика современного состояния почвенно-растительного покрова островов Скалы Крейсер (юго-восточная часть Приморья), обусловленная взаимодействием основных природных факторов – прохладными и влажными климатическими условиями при активном геохимическом воздействии моря, площадью островов, их удалённостью от материка, разнообразием форм рельефа (Киселёва А.Г. и др., 2016). На примере бассейна р. Комаровка (Приморский край) с помощью методов цифровой картографии создана почвенная карта масштаба 1: 50000. Выполнен расчёт основных численных характеристик рельефа (высоты, крутизны и кривизны поверхности) в пределах ареалов основных видов почв исследуемой территории, которые сопоставлены с основными характеристиками почвенного покрова. Полученные результаты позволили выделить ведущие параметры рельефа, определяющие пространственную дифференциацию почвенного покрова (Бугаец и др., 2015).

Использование методов физического фракционирования почв позволило впервые выявить новые закономерности в закреплении и накоплении гумуса отдельными гранулометрическими фракциями островных бурозёмов. Показано, что динамика содержания гумуса в отдельных гранулометрических фракциях бурозёмов отражает состояние антропогенных сукцессий растительности, под которыми они формируются, и направленность процессов гумификации в них. Установлено, что одной из причин разнообразия в составе органического вещества одного и того же типа почв является изменение содержания и количественного соотношения гранулометрических частиц, аккумулирующих разнокачественный гумус (Латышева, 2013, 2015). На примере острова Русский показано, что смена лесной растительности на травяно-кустарниковые заросли под воздействием рубок и пожаров сопровождается активизацией в приокеанических бурозёмах аккумулятивно-гумусового и иллювиально-гумусового процесса почвообразования, при этом увеличивается глубина гумификации почв, а в составе их гумуса возрастает доля гуминовых кислот. Морфологическая дифференциация гумусового профиля островных буроземов предопределяется характером внутрипрофильного распределения гумуса и его отдельных фракций (Латышева, 2014).

Подведён итог многолетних исследований организации сообществ мышевидных грызунов и её значении в поддержании природноочаговых инфекций на примере геморрагической лихорадки с почечным синдромом в Приморском крае. Проведён анализ механизмов формирования природных очагов инфекции в горно-лесных и лесостепных ландшафтах. Показано, что структура сообществ грызунов как лесных, так и лугово-полевых экосистем определяет эпидемическую опасность территории. В лесном очаге потенциальная опасность заражения людей геморрагической лихорадкой с почечным синдромом определяется уровнем численности и степенью доминирования в населении грызунов восточноазиатской мыши – носителя патогенного генотипа Amur, в лугово-полевом – полевой мыши – резервуара и носителя патогенного генотипа Hantaan. Проведено эколого-эпидемиологическое районирование Приморского края и выделены основные очаговые провинции (Симонов, 2013; Симонов и др., 2014). Выявлена пространственная структура сообществ мышевидных грызунов и их роль в циркуляции природно-очаговых инфекций в экосистемах острова Русский. Восточноазиатская мышь – наиболее многочисленный и широко распространённый вид. Оптимальными для обитания полевой мыши, второго по численности вида, являются травяные сообщества, как природного, так и антропогенного происхождения (Симонов и др., 2011, 2012; Бурухина и др., 2012).

Изучена трансформация населения мышевидных грызунов, связанная с воздействием рубок и пожаров на их природные местообитания в горах. Установлено, что в условиях Северного Сихотэ-Алиня наиболее многочисленный вид – красная полёвка. Нарушение коренного растительного покрова приводит к повсеместному снижению численности и доли этого вида в населении грызунов. Численность остальных видов (красно-серая полёвка и восточноазиатская мышь) в слабонарушенных местообитаниях невысока. Под воздействием природно-антропогенных факторов в сильно измененных лиственничных лесах красно-серая полёвка становится доминирующим видом, а восточноазиатская мышь имеет максимальную численность в долинных лесах (Симонов, Симонов, 2011; Симонов, 2016а). Выявлено, что полевая мышь на Среднем и Южном Сихотэ-Алине способна проникать в верхние пояса гор (1200–1400 м над уровнем моря) (Симонов, 2014).

Изучена структура зимнего рациона крупных копытных на юго-западе Приморского края. В разных типах лесов состав зимнего древесно-веточного корма крупных копытных различен. В их питании зимой преобладают следующие виды древесных растений. Наиболее поедаем копытными клен бородчатонервный – 51% от его общего запаса в хвойно-широколиственных и темнохвойных лесах. На втором месте по употреблению лещина (маньчжурская и разнолистная) – 36% от её общего запаса в дубняках. Затем следует липа (амурская и маньчжурская) – 29% от её общего запаса в дубняках и в долинных лесах. Далее кедр (сосна корейская) – 15% от общего его запаса в хвойно-широколиственных и темнохвойных лесах. В долинных лесах преобладают в зимнем корме копытных ива – 11%, ясень – 10%, остальные виды древесных растений составляют в питании менее 10% от их общих запасов (Гагарская, 2013).

Начато изучение пауков сем. Araneidae (Aranei). В различных природных экосистемах Южного Приморья обнаружено 29 видов из 12 родов пауков-кругопрядов. Четыре вида (Alenatea wangi Zhu et Song, 1999; Araneus acusisetus Zhu et Song, 1994; A. nojimai Tanikawa, 2001; A. tsurusakii Tanikawa, 2001; Neoscona scylloides Bösenberg et Strand, 1906) впервые указываются для фауны России, а два вида (Cyclosa kumadai Tanikawa, 1992 и C. okumae Tanikawa, 1992) – впервые для Приморского края (Симонов, 2015 а, б; 2016б; Marusik at al., 2015).

Изучено содержание тяжёлых металлов на ключевых участках техногенной экосистемы. Показано, что в связи с уменьшением аэрального поступления тяжёлых металлов за последние 20 лет концентрация Pb уменьшилась в 18 раз в листьях дуба и в 6 раз в листьях берёзы, содержание Cd, Cu, Zn там же понизилось в 3 раза. В регионально-фоновых условиях концентрация Pb в листьях дуба и берёзы уменьшилась в 5 раз, содержание Cd, Cu, Fe – в 3 раза. Особенно важными являются индексы элементов, отражающие диспропорции микроэлементного метаболизма у растений и животных. В нашем случае этот индекс – Pb/Mn – в 2-2,5 раза выше, чем в таких же пробах 20 лет назад. Этот тренд прослеживается и у животных. Выявлены особи мышевидных грызунов с нарушением энергетического баланса организма: индексы надпочечников варьируют от 0,06 до 0,10 мг/г, индексы печени – от 48,5 до 58,3 мг/г – это нижний порог нормы. Таким образом, в связи с вторичным загрязнением экосистемы, вызванным поглощением растениями тяжёлых металлов из почвы, их воздействие на животных будет продолжаться еще очень долго, особенно на почвах с олиготрофными условиями почвообразования (Игнатова, Чернова, 2013).

Показано, что ряд вопросов классификации и картографирования техногенных геосистем и геокомплексов разработан очень слабо. На основе исследований в Сихотэ-Алинском биосферном районе (Дальний Восток России) выполнена классификация физико-географических фаций, составлены детальные ландшафтные карты и охарактеризована ландшафтная структура различных техногенных территорий (Гуров, 2014; Осипов, Гуров, 2016). Для шахтно-отвальных и карьерно-отвальных комплексов, промышленных площадок и шламохранилищ района выявлено большое разнообразие географических фаций, что отражает значительную типологическую и территориальную контрастность техногенных территорий. Рассмотрена проблема совместной классификации природных и техногенных фаций. Выявлен ряд геосистем по степени естественности–искусственности: природные–техноприродные–природно-технические–технические.

Предложена система методов разработки ординальных шкал (шкал порядка) уклонов земной поверхности (Осипов, 2016). Показано, что при подборе или разработке шкалы уклонов важнейшие составляющие – выбор функции и задание числа градаций. Эти составляющие во многом определяются детальностью анализа в разных диапазонах уклонов. В предлагаемых шкалах использованы геометрические и арифметические прогрессии и тригонометрические функции. Как формальное основание они хорошо соответствуют содержательной основе шкал уклонов земной поверхности.

Основные публикации (2012–2016 гг.)

Seledets V.P., Probatova N.S. Ecological ranges and ecological niches of plant species in the monsoon zone of Pacific Russia. New York: NOVA Science Publishers, 2012. 154 p.

Semkin B.I. Elementary theory of similarities and its use in biology and geography // Pattern Recognition and Image Analysis. 2012. Vol. 22. P. 92-98.

Semkin B.I. The elementary theory of similarity and its application in biology and geography. Multiply-site measures of similarity and dissimilarity // Pattern Recognition and Image Analysis. 2015. Vol. 25. N 1. P. 1-9.

Semkin B.I., Gorshkov M.V. Statistical estimation of multiple measures of similarity // Pattern Recognition and Image Analysis (Advances in Matematical Theory and Application). 2014. Vol. 24. N 3. P. 372-376.

Semkin B.I., Petropavlovsky B.S., Kislov D.E., Zuev Y.F. Bioinformatics technologies in the construction of environmental maps // Pattern Recognition and Image Analysis (Advances in Matematical Theory and Application). 2014. Т. 24. N 1. С. 144-150.

Гагарская (Игнатова) Н.К., Чернова Е.Н Мониторинг элементного состава листьев березы, дуба, лещины и состояния населения мелких млекопитающих в техногеосистеме // Вестник КрасГАУ. 2013. № 1. С. 74-79.

Гагарская (Игнатова) Н.К. Структура зимнего рациона крупных копытных в чернопихтово-широколиственных лесах Южного Приморья // Вестник КрасГАУ. 2013. № 2. С. 43-46.

Гуров А.А. Крупномасштабное картографирование техногенных ландшафтов в Приморском крае // Географические и геоэкологические исследования на Дальнем Востоке. Вып. 10. Владивосток, 2014. С. 40-45.

Ивакина Е.В., Осипов С.В. Естественное и искусственное лесовосстановление в горнопромышленных ландшафтах Дальнего Востока России // Сибирский лесной журнал. 2016. № 2. С. 6–21.

Ивакина Е.В., Якубов В.В., Осипов С.В. 2013. Сосудистые растения участка угледобычи "Лузановский" (российский Дальний Восток) // Сибирский экологический журнал. № 2. С. 234–247. [Ivakina E.V., Jakubov V.V., Osipov S.V. 2013. Vascular plants of the Luzanovskii open-pit coal-mining station (Russian Far East) // Contemporary Problems of Ecology. Vol. 6. Is. 2. P. 187–198.]

Киселёва А.Г., Родникова И.М., Пшеничникова Н.Ф. Специфика почвенно-растительного покрова островов Скалы Крейсер // Международный журнал прикладных и фундаментальных исследований. 2016. № 1. С. 183-186.

Латышева Л.А. Влияние антропогенной трансформации лесной растительности на динамику содержания и состав гумуса в бурозёмах островных территорий юга Приморья // Вестник Томского государственного университета. Биология. 2014. № 2 (26). С. 23-32.

Латышева Л.А. Органическое вещество отдельных гранулометрических фракций и его роль в антропогенной динамике гумусного состояния бурозёмов острова Рейнеке // Вестник КрасГАУ. 2013. № 1. С. 35-39.

Латышева Л.А. Роль органического вещества илистой фракции в динамике качественного состава гумуса бурозёмов острова Рейнеке // Вестник Томского гос. ун-та. Биология. 2015. № 3 (31). С. 17-26.

Майорова Л..А. Временное господство пихты белокорой (почкочешуйной) в пихтово-еловых лесах Дальнего Востока как один из факторов их устойчивости к изменениям природной среды // Вестник КрасГАУ. 2013. № 12 (87). С. 162-165.

Майорова Л.А. Геоэкологические аспекты природной устойчивости темнохвойных лесов Приморского края // Вестник КрасГАУ. 2012. № 1 (64). С. 67-71.

Осипов С.В. Ботанико-географические районы и зональность растительного покрова в верховьях реки Буреи (Дальний Восток) // География и природные ресурсы. 2012. № 2. С. 74–81.

Осипов С.В. Динамика растительного покрова таёжных и гольцовых ландшафтов в верховьях реки Бурея (дальневосточный сектор Азии) // Сибирский экологический журнал. 2012. № 3. С. 325–335. [Osipov S.V. Vegetation dynamics of taiga and alpine landscapes in the upper part of the Bureya River basin // Contemporary Problems of Ecology. 2012. Vol. 5. Is. 3. P. 235–243.]

Осипов С.В. Классификация растительных сообществ, агрегаций и комбинаций природного заповедника "Буреинский" // Комаровские чтения. Вып. LIX. Владивосток: Дальнаука. 2012. С. 127–187.

Осипов С.В. Растительный покров природного заповедника "Буреинский" (горные таёжные и гольцовые ландшафты Приамурья). Владивосток: Дальнаука. 2012. 219 с.

Осипов С.В. Экологическая структура растительного покрова гольцово-таёжной территории: выявление и отображение основных закономерностей методом картографирования // Сибирский экологический журнал. 2014. № 3. С. 363–372. [Osipov S.V. Ecological structure of vegetation cover of taiga and alpine territory: detection and representation of basic peculiarities by the mapping method // Contemporary Problems of Ecology. 2014. Vol. 7. Is. 3. P. 275–281.]

Осипов С.В. Леса и редколесья гольцово-таёжных ландшафтов Буреинского нагорья (разнообразие, структура, динамика) // Сибирский лесной журнал. 2015. № 1. С. 25–42.

Осипов С.В. Шкалы уклонов земной поверхности и способы их разработки // Вестник Воронежского гос. ун-та. Сер. География. Геоэкология. 2016. № 3. С. 45–50.

Осипов С.В., Бисеров М.Ф. Пойменные серии растительного покрова и населения птиц в горно-таёжных ландшафтах Буреинского нагорья // Бюл. Моск. об-ва испытателей природы. Отд. биол. 2016. Т. 121. Вып. 1. С. 43–52.

Осипов С.В., Головина Л.А. Прикостровые поляны в пригородных лесах Владивостока // Лесоведение. 2012. № 3. С. 77–81.

Осипов С.В., Гуров А.А. Детальное картографирование техногенных ландшафтов // География и природные ресурсы. 2016. № 1. С. 156–163.

Осипов С.В., Ивакина Е.В. Растительный покров карьерно-отвальных комплексов в дальневосточных лесостепных ландшафтах // Бот. журн. 2016. Т. 101. № 1. С. 45–63.

Осипов С.В., Краснопеев С.М. О геоинформационной системе природного заповедника "Буреинский" // Труды Гос. природного заповедника "Буреинский". Вып. 5. Хабаровск / Государственный природный заповедник "Буреинский", 2012. С. 43–48.

Осипов С.В., Краснопеев С.М. Опыт изучения пирогенной динамики экосистем в таёжных и гольцовых ландшафтах Приамурья // Теоретическая и прикладная экология. 2016. № 1. С. 44–50.

Осипов С.В., Шляхов С.А. Почвы горных таёжных и гольцовых ландшафтов в верховьях реки Буреи (Дальний Восток) // География и природные ресурсы. 2012. № 4. С. 180–183.

Селедец В.П. Освоение видами злаков (Poaceae) экологического пространства в различных биоклиматических зонах на севере Дальнего Востока России // Ботанический журнал, 2013 б. Т. 98. № 4. С. 486-496.

Селедец В.П. Типы экологических ниш видов растений на Дальнем Востоке России // Бот. журн. 2013 а. Т. 98. № 1. С. 25-40.

Селедец В.П., Пробатова Н.С. Экоареалы ценопопуляций Arundinella anomala и A. hirta (Poaceae) на Дальнем Востоке России // Бот. журн. 2012. Т. 97. № 6. С. 814-831.

Селедец В.П., Пробатова Н.С. Экологические ареалы видов Potentilla (Rosaceae) в Сибири и на Дальнем Востоке России // Учёные записки ЗабГУ, 2016. Т. 11. № 1. С. 112-122.

Селедец В.П., Пробатова Н.С. Экологические ниши двух видов мятлика – Poa sichotensis и P. skvortzovii (Poaceae) в Приморском крае // Комаровские чтения. Вып. 63. Владивосток: Дальнаука, 2015. С. 99-126.

Селедец В.П., Пробатова Н.С. Экологические ниши и экоареалы видов злаков (Poaceae) на полуострове Камчатка (Дальний Восток России) // Комаровские чтения. Вып. 64. Владивосток: Дальнаука, 2016. С. 10-46.

Селедец В.П., Пробатова Н.С. Экологические ниши некоторых видов Potentilla (Rosaceae) в Сибири и на Дальнем Востоке России // Бот. журн. 2015. Т. 100. № 1. С. 290-297.

Сёмкин Б.И., Горшков М.В. О роли А.П. Шенникова в разработке количественной оценки дифференцирующего разнообразия растительных сообществ // Сибирский экологический журнал. 2014. Т. 21. № 5. С. 663-668. [Semkin S.I., Gorshkov M.V. On the Role of A.P. Shennikov in the Development of Quantitative Evaluation of Differentiating Diversity of Plant Communities // Contemporary Problems of Ecology. 2014. Vol. 7. N 5. P. 501-504.]

Сёмкин Б.И., Горшков М.В., Варченко Л.И. О схемно-целевом подходе к проблеме сравнительного анализа таксономических спектров // Матер. XII междунар. научно-практ. конф. «Проблемы ботаники Южной Сибири и Монголии». Барнаул: Алтайский гос. ун-т, 2013. С. 167-174.

Сёмкин Б.И., Гусарова И.С., Горшков М.В. Об инвариантности средних отношений величин (на примере некоторых морфологических признаков слоевищ ламинарии японской (Laminaria japonica Aresch.) из сублиторали северного Приморья // Известия ТИНРО. 2012. Т. 171. С. 313-320).

Симонов П.С. Влияние природно-антропогенных факторов на распределение полевой мыши в горах Сихотэ-Алиня. // Успехи наук о жизни. 2014. № 8. С. 141-143.

Симонов П.С. Население мышевидных грызунов Северного Сихотэ-Алиня в условиях природно-антропогенного воздействия // Вестник КрасГАУ. 2016 а. № 4 (115). C. 58-64.

Симонов П.С. Пауки-кругопряды (Aranei: Araneidae) островов залива Петра Великого (Приморский край) // Чтения памяти Алексея Ивановича Куренцова. Вып. 27. Владивосток: Дальнаука, 2016 б. С. 70–79.

Симонов П.С. Пауки-кругопряды (Аranei: Аraneidae) Ливадийского хребта (Южное Приморье) // Чтения памяти Алексея Ивановича Куренцова. Вып. 26. Владивосток: Дальнаука, 2015 а. С.63–71.

Симонов П.С. Первые данные по паукам-кругопрядам (Aranei: Araneidae) Южного участка Дальневосточного морского заповедника // Биота и среда заповедников Дальнего Востока. 2015 б. №. 4. С. 102-109.

Симонов П.С. Пространственная структура и инфицированность хантавирусом восточноазиатской мыши в лесных экосистемах Южного Сихотэ-Алиня // Географические факторы регионального развития Азиатской России. Владивосток: Дальнаука, 2013. С. 160-165.

Симонов С.Б., Бурухина Е.Г., Симонова Т.Л., Симонов П.С. Роль животных в циркуляции природно-очаговых инфекций на острове Русский // Природные, медико-географические и социально-экономические условия проживания населения в Азиатской России. Владивосток: Дальнаука, 2012. С. 27-30.

Симонов С.Б., Симонова Т.Л., Симонов П.С., Борисова Д.С. Роль мышевидных грызунов в циркуляции хантавирусов в природных экосистемах Приморья. Владивосток: Дальнаука, 2014. 180 с.

Урусов В.М., Варченко Л.И. Растительность района Владивостока. Владивосток: Дальнаука, 2012 а. 152 с.

Урусов В.М., Варченко Л.И. Концепция озеленения Владивосток // Вестн. КрасГАУ. 2012 б. № 11. С. 118-123.

Урусов В.М., Чипизубова М.Н., Петропавловский Б.С. К происхождению разнообразия сосудистых растений российского Дальнего Востока: введение в проблему // Научное обозрение. № 3. 2012 а. С. 49-59.

Урусов В.М., Чипизубова М.Н., Петропавловский Б.С. Разнообразие растительности российского Дальнего Востока: определяющие факторы // Ecology and diversity of forest ecosystems in the Asiatic part of Russia. 2012 б. C. 179-196.

Урусов В.М., Чипизубова М.Н. Дендроинтродукционное районирование российского Дальнего Востока // Научное обозрение. № 6. 2012. С. 40-50.

Урусов В.М., Варченко Л.И. К вековой динамике растительности Восточно-Маньчжурских гор Приморья // Вестн. КрасГАУ, 2013. №10. С. 90-96.

Урусов В.М., Чипизубова М.Н. К интродукции на микротермные территории России // Научное обозрение. 2013. № 4. С. 35-39.

Урусов В.М., Чипизубова М.Н., Майоров И.С. Динамика растительного покрова Дальнего Востока. Владивосток: Дальневост. федерал. ун-т, 2013. 126 с.

Урусов В.М., Варченко Л.И. Майоров И.С. Введение в экологический кадастр Восточно-Маньчжурских гор (Приморье). Владивосток: ДВФУ, 2014. 214 с.

Урусов В.М., Варченко Л.И. Эколого-туристические проекты для юго-запада Приморья // Вестн. КрасГАУ, 2014 а. № 6. С. 164-170.

Урусов В.М., Варченко Л.И. К проблемам малых городов и поселений-аналогов // Вестн. КрасГАУ, 2014 б. № 10. С. 110-115.

Урусов В.М., Варченко Л.И. Ландшафтный дизайн района Находки: факторы формирования // Вестн. КрасГАУ, 2015. № 3. С. 121-128.

Урусов В.М., Лобанова И.И. К биологии арборифлоры Приморского края // Вестн. КрасГАУ. 2016. № 11. С. 96-104.

Чипизубова М.Н. Липа в лесах Приморского края: проблема сохранения // Комаровские чтения. Вып. 64. Владивосток: Дальнаука, 2016. С. 101-118.